Говорят, кухня басков — лучшая в мире. Мармитако, тапас, писто, гошуа… И всё это приправлено ароматными нотками чего-то неуловимого и окрыляющего, как аккомпанемент изысканной в своей простоте музыки. Об этом у меня был повод поговорить в окрестностях Сан-Себастиана, одном из самых живописных уголков Европы, с Микелем Унзуррунзагой Шмитцем aka Makala — продюсером и диджеем, промоутером и музыкантом. Его регалии можно перечислять долго; напомню лишь релизы на Novophonic, Metak, Lovemonk, UrbanWorld, Movimientos, Agogo, Wagram, Elkar. Его альбом Unexpected Tapas был номинирован на звание лучшего в мире на UFI Music Awards 2012. Его музыкальные аппетиты не имеют границ: jazz, afro, funk, soul, disco, ska, hip hop, latin, boogaloo, dub, cumbia, rumba, house… Обжигающий тропический коктейль, уводящий на танцпол беспечного карнавала.
— Ты выбрал музыку. Как это случилось?
— Я вырос в многодетной семье. Братья-сёстры были старше меня, и у каждого из них было чему учиться. В 12 лет я слушал их пластинки: мне было любопытно изучать их вкусы, такие разные. Это было в начале 80-х. У меня был двухкассетный бумбокс; на нём можно было слушать радио и записывать миксы. Я пытался экспериментировать, и получалось довольно хорошо. По крайне мере так говорили мои друзья. Для них я записывал свои первые микстейпы. В 16 я обнаружил в своём городе пиратское радио; это вдохновило меня и моих друзей на создание радиопередачи. Каково же было наше удивление, когда нам не отказали, напротив — стали помогать. Радио увлекло меня и открыло двери в совершенно иной мир. В 18 я уже играл в барах — брал пластинки из семейной коллекции. Потом появились кассеты. В моём городе был небольшой музыкальный магазин, где наряду с официально изданными кассетами продавались их пиратские копии, намного дешевле. Я тратил на них все свои сбережения: там была музыка, которая наполняла мою жизнь особым смыслом.
— Ты помнишь первую кассету или первый трек, который произвёл на тебя сильное впечатление?
— Сейчас сложно вспомнить. В то время я слушал много андеграундной музыки 80-х. Наверняка The Clash была одной из моих самых любимых групп. Не помню, какая именно песня произвела на меня неизгладимое впечатление. Возможно, Guns of Brixton.
— Мечтал ли ты о трансформации своего увлечения? Например, вырасти из диджея в музыканта, перейти из тесных баров на большую сцену?
— Вначале я не думал об этом, — я больше чувствую себя диджеем. Как только начинаешь собирать музыку, то понимаешь: она не только для тебя, ты должен поделиться ею со своим окружением. Поэтому, начав заниматься диджеингом, я задумался и о том, чтобы освоить какой-то музыкальный инструмент. Остановился на бас-гитаре, но не учился в музыкальной школе или консерватории. Я начал с компьютера, сэмплеров, обратив внимание на то, что многие диджеи используют фрагменты известных композиций, накладывая на них биты и басовые партии. Следующим моим шагом — в качестве продюсера — было сотрудничество с музыкантами, играющими басовые партии. Шаг вперёд всегда подразумевает следующий шаг, в новом направлении. Одно способствует другому.
— В настоящее время важно привносить в музыку грани этнических корней. Что ты думаешь по этому поводу?
— Для меня важно дышать музыкой. Не могу оставаться долго в одном музыкальном направлении — я открыт на 360 градусов. Всё время пытаюсь открыть для себя новую музыку, которая заставит чувствовать себя счастливым. Но иногда зависаешь на одном направлении. Помню, как однажды буквально зациклился на ямайской музыке. В те годы я много курил, а когда бросил — поменял и музыкальные предпочтения. Скорее даже расширил, дополнил. Я стараюсь быть многожанровым, не скучным: искать новые волны в народной музыке, как можно глубже заглянуть в музыку Ганы, Анголы, Сомали… Мне интересно находить редкую латиноамериканскую музыку, какой-нибудь шедевр колумбийской кумбии или марокканской гнавы. Мне нравится смешивать, совмещать несовместимое. Есть два типа музыки: хорошая и плохая; я стараюсь находить только хорошую. Бывает, что хорошая музыка — это мейнстрим; но если она произвела на меня впечатление или понравилась, я сыграю её.
— Маркетиновый рецепт твоего успеха?
— Мне повезло: если что-то хочу сделать — делаю. В 2005 году я постучал в дверь директора национального радио с предложением сделать радиошоу, но не с коммерческой музыкой, а с эклектичной (хотя иногда я добавляю и коммерческую музыку в свои сеты). И эта дверь открылась. С тех пор я делаю еженедельное радиошоу Boom Shaka Laka. Каждый день я получаю много новой музыки от разных артистов и лейблов и стараюсь поместить всё это в своё шоу: записываю часовой сет в домашней студии и отправляю на радио. В воскресенье программа выходит в эфир, а в понедельник я выкладываю подкаст этого шоу на платформе mixcloud, размещая ссылку в социальных сетях. Я также работаю с Groovalizacion Radio. Когда-то они начинали, как блог, и шаг за шагом сделали своё радио. Это коллектив диджеев, журналистов и культурных активистов со всего мира, чьи подкасты подчёркивают последние мировые тенденции городской музыки и исследуют их корни: являются ли они афро-латинскими, африканскими, средиземноморскими или представлены другими регионами мира. Результат — современный подход, чувствительный к культурным слияниям и экспериментам. Программы Groovalizacion выпускаются на испанском, французском, португальском и английском.
— Научившись играть на гитаре, ты создал свой бэнд… Что вы играли?
— Когда вы понятия не имеете, как играть, а желание не остановить, — вы начинаете играть панк-рок. Так было и с моей первой группой. Но со временем мы начали играть регги, хип-хоп… Я серьёзно начал играть в конце 90-х, когда мне было 28. У меня была возможность выступить на знаменитом фестивале Sonar в Барселоне. В те годы я был в команде легендарного лейбла Novophonic. Это была своего рода испанская версия известного тогда британского лейбла Ninja Tune. Наш проект назывался Digi Onze. В 2001 году нас пригласили выступить в Порту. Мы играли на одной сцене с DJ Spooky и Gilles Peterson. Это было время брейкбита, хип-хопа и хаус-музыки с влиянием джаза и соула.
— Пользуешься ли ты новыми технологиями? Как насчёт кнопки sync, которая синхронизирует скорость треков? Для многих это запрещённый приём.
— Я всё ещё покупаю винил, но никогда не скажу «нет» современным технологиям. Я очень открыт. Мне нравится обновляться! Если есть возможность сделать идеальный микс, не подвергая уши перегрузкам, я всегда в таких случаях нажимаю кнопку sync. Я родился в 1970 году; мы начинали с кассет, затем были CD, винил, mp3. Сегодня я часто играю с DJ-контроллера и IPad, используя программное обеспечение, которое позволяет проигрывать музыку прямо из Spotify. Большинство людей не покупают винил, они слушают музыку через потоковое вещание. На Spotify можно найти много музыки, создавать свои плейлисты и воспроизводить их с помощью DJAY Algoriddim. В одной из статей я обратил внимание на фразу: «Искусство селекции — это самое главное, что отличает хорошего диджея от плохого». Ты можешь идеально владеть техникой исполнения и сведения, но если твоя селекция — это какой-то стандартный набор, людям это не понравится. Лучше иметь отменную селекцию и плохую технику сведения, чем наоборот. И это правда. Хорошо безукоризненно владеть техникой, но теперь я хочу упростить свою работу, а вот искусство селекции никогда не стану упрощать. Другая важная вещь: всегда нужно сканировать людей, которые тебя окружают. Приезжая в какой-нибудь новый клуб в Брюсселе, я сканирую гостей. Мне нужно понимание, чего от меня ждут эти люди. Это психологический момент.
— Сегодня виден неподдельный интерес к музыке Востока, Африки. Ты можешь представить такую же моду на музыку Страны Басков?
— Позволь объяснить. Как ты знаешь, у нас долгие годы была диктатура Франко. С 1936 до 1975 года баскский народ был дискриминирован, баскский язык был запрещён. В конце 60-х и начале 70-х наша музыка была похожа на песни протеста. Возможно, это интересно с точки зрения поэзии, — музыкально не так интересно. На discogs.com я нашёл несколько групп из 70-х, которые играли прог-рок. Японцы очень любят эту баскскую музыку. Можно найти группы, выпустившие всего один альбом, который стоит сейчас 100 евро и выше.
— Что сегодня происходит в Стране Басков? Вы чувствуете себя отделёнными от Испании?
— Это скорее можно сказать о Каталонии. Мы становимся более разнообразными. У нас есть люди со всего мира: из Сенегала, Кубы… Я сейчас работаю с кубинцами, и это здорово, потому что я люблю латиноамериканскую музыку. Мне нравятся мультикультурные обмены, комбинации. Моя музыка не совсем баскская, потому что я использую для пения также испанский, английский, французский языки. Есть много музыкантов, которые поют на языке басков, но это не про меня: моя мама из Германии, я не чувствую себя ортодоксальным баском.
— Назови пять важных людей своей страны, которых мы должны знать.
— На меня большое влияние оказал скульптор Хорхе Отейса. В плане баскской кухни — Хуан-Мари Арзак, владелец ресторана Arzak, удостоенного трёх мишленовских звёзд, один из основателей молекулярной кухни. Неподалёку от Сан-Себастьяна родился Хуан Себастьян Элькано, который первым совершил кругосветное путешествие. Здесь же родился и вырос модельер Кристиан Баленсиага. Помимо отменной кухни, океана и гор, Сан-Себастьян известен большими фестивалями: джазовый Jazzaldia (где я курирую диджеев) и лучший в Испании кинофестиваль — на нём не так давно открылся миру мультипликатор Фермин Мугуруза.
— Твои планы на будущее?
— Я работаю над новым альбомом для своего проекта Discarga Libre как продюсер и диджей вместе с партнёром, директором большого бэнда в Витории-Гастейсе. Он специализируется на латиноамериканской музыке. С нами вживую будет играть кубинский перкуссионист Деннис.
— Что есть в мире вкусного, кроме баскской кухни?
— Я большой любитель поесть и попутешествовать. В Италии с удовольствием ем пасту. Уже два года не ем мясо. Люблю рыбу на гриле; самую вкусную пробовал в Марокко. А ещё я люблю тапас и белое вино. И мечтаю попробовать блюда одесской кухни!
Беседовал Эрик Чайковский
+ INFO: http://zavarnik.biz/the-art-of-selection